ЗАПИСКИ О ДИНОЗАВРАХ

Александр ЛЯХОВ: Я хорошо помню тот день, когда познакомился с дядюшкой Жаном, как шутливо и, в то же время, уважительно зовём мы, друзья, автора «Записок о динозаврах». Случилось это безо всякой натяжки знаменательное событие 25 сентября 1984 года, когда молодым специалистом я прибыл в город Приозёрск, что на Балхаше.

Собственно, из московского Домодедова я улетал вовсе не в Приозёрск, потому как в моём посадочном талоне (даже не билете!) значилось «Москва — Камбала» (именно так, по-рыбьи, именовался военный аэродром на Сары-Шаганском полигоне). Так вот, с аэродрома нас, командированных, привезли на т. н. 8-ю площадку, где меня и поселили в одну комнату с Жангазы. Правда, через несколько дней он «пошёл на повышение» — переселился в более комфортабельную гостиницу, по соседству, что, понятное дело, не стало помехой для продолжения нашего знакомства ;-)

Ну, а потом были годы ненавязчивой, но искренней дружбы, жаркие баталии за шахматной доской, долгие ночные беседы за чашкой чая, а то и чего покрепче… Вспоминаю, как осенью 1988 года в Москве (к этому периоду относится описанная в «Записках» работа в подмосковном Софрино) нам с Жаном посчастливилось в течение нескольких вечеров наблюдать за лучшими шахматистами мира (одни имена Каспарова, Карпова, Смыслова, Иванчука etc. чего стоят!), сражавшимися в уже ставшем легендой 55-м чемпионате СССР!

Кстати, в нынешнем году Мухит Исмаилов, ученик Жангазы Бодеевича Ахметжанова, стал чемпионом Казахстана в возрастной категории до 10 лет. Очень хотелось бы, чтобы среди читающих эти строки нашлись достаточно состоятельные люди, понимающие общественную значимость поддержки молодых талантов. Может быть, при должной финансовой помощи из Мухита вырастет будущая звезда не только казахстанских, но и мировых шахмат?!

25 августа 2002 года после празднования большой и шумной компанией моего дня рождения мы с дядюшкой Жаном решили в который уж раз выяснить свои шахматные отношения. На снимках видно, что в данной партии более удачливым оказался Жан, напомнивший мне классическое: «Вам мат, товарищ гроссмейстер».

ОГЛАВЛЕНИЕ

Некраткое предисловие
Глава 1. «Минск-1», «Минск-32», БЭСМ-4 vs малёк
Глава 2. Спецвычислители времен «холодной войны» vs стажер
Глава 3. М-10 vs промысло
Продолжение следует…

Моим ученикам по шахматам Куандыку, Ляхову и Мухиту

— У нас, — сказала Алиса, с трудом переводя дух, — когда долго бежишь со всех ног, непременно попадешь в другое место. — Какая медлительная страна! — сказала Королева. — Ну, а здесь, знаешь ли, приходится бежать со всех ног, чтобы только остаться на том же месте!.. Льюис Кэррол. «Алиса в Зазеркалье»

Некраткое предисловие

Давеча неожиданно для себя я узнал от племянника-пятиклассника, что компьютер изобрел Билл Гейтс. Я заинтересовался сим фактом и решил выяснить, а каково мнение его однокашников; получилось, что большинство отроков одной из не худших школ Караганды тоже так считают. Кроме того, многие ребята считают, что интернет тоже придумал Билл Гейтс [I]. Я досадливо почесал затылок, как в известном анекдоте про русского и хохла, пригорюнился и призадумался. Вот так и появились эти записки.

И еще одно соображение: как-то я похвастался брату, что наконец-то поставил себе импортный зуб, вечный, на что он немедленно среагировал: «Но ты же не вечный!». Увы, это так. Не хочу никого ни в чем убеждать, а просто вспомню то, свидетелем чего был. Вообще-то я планировал взяться за нечто подобное на пенсии, когда нечем будет больше заняться, но до пенсии еще далеко, да и «дни наши сочтены не нами», а уж в такое динамичное время, как сегодня… Это воспоминания динозавра о динозаврах, и сегодняшних компьютерах тоже — не пройдёт и пяти лет, они тоже станут динозаврами, закон Мура об удвоении ресурсов компьютеров каждые 2 года пока в силе.

В своих записках я буду ссылаться на Норберта Винера, который для программистов то же, что и Гиппократ для медиков или Мендель для генетиков; на выдающегося философа и писателя нашего времени Станислава Лема, считающего кибернетику наряду с генетикой важнейшими науками 21-го века, и к которому по какому-то недоразумению приклеили ярлык «фантаст», на Илью Пригожина, нашего современника, нобелевского лаурета, продолжателя дела Винера. Заметки получились весьма субъективными, но какие уж получились. И так как некоторые даты и цитаты привожу по памяти, лень уточнять, оставляю за собой право на неумышленные ошибки.

Есть такое классическое сравнение: если бы с пятидесятых годов прошлого века авиационная техника развивалась в таком же темпе, как вычислительная, то каждый мало-мальски обеспеченный человек ходил бы сегодня с персональным самолетом в кармане, который бы стоял около ста долларов и летал со скоростью тысяча километров в секунду. Знал бы это, что переучиваться али доучиваться придется каждые 2-3 года — избрал бы другую специальность. «Век живи, век учись — дураком и помрешь» [II].

А началось мое увлечение программированием, видимо, в 1972 году, когда я учился на втором курсе политеха. Говорю «видимо», потому что ещё задолго до этого, когда мне было 4-5 лет, старший брат научил меня играть в шахматы. Это была такая зараза! Я не мог наиграться. С шахматной доской наперевес, как с автоматом Калашникова, я доставал всех своих родственников, а затем, когда они стали отбрыкиваться от меня, и соседей (тогда даже в больших городах жители одной улицы запросто ходили в гости друг к другу [III]). Это были времена первых сладких побед, когда удавалось поставить мат большому дяде, и горьких слез, когда сам получал мат. Сначала я хотел выкинуть из этих записок все касаемое шахмат, но затем решил оставить.

Во-первых, полагаю, что между игрой в шахматы и программированием много общего. Например, высокая, хотя и не фатальная, цена ошибки. Поясню этот тезис. Возьмем сапера: у него абсолютно высокая цена ошибки — жизнь. На другом полюсе шкалы ответственности за ошибку находятся, к примеру, такие модные нынче астрологи. Эти прохиндеи на целых полосах даже таких серьезных газет, как «Известия», плетут абсолютно несусветную чепуху, и цена ошибки для них ноль. Почти то же относится к депутатам госдумы, жогорку кенеша и прочих, ловким образом умножившихся на 15 в приснопамятные постперестроечные времена. У полководцев и политиков высокая цена ошибки, но за счет других, за счет бойцов и простых граждан (например, дряхлый Леонид Брежнев, отправивший в афганскую мясорубку десятки тысяч юношей — кровь с молоком). Относительно невысока цена ошибки для ученых, можно даже сказать, что это их неотъемлемое право — вспомним Эйнштейна, всю свою жизнь отрицавшего принцип неопределенности Гейзенберга, его знаменитую фразу, что, мол, «бог не играет в кости». К началу 21 века окончательно выяснилось, что «играет, да еще как играет, и даже не позволяет при этом заглянуть в стаканчик», причём играет не только на квантовом уровне, но и на уровне галактик, на уровне социальных систем, — лермонтовский фаталист был неправ — доказывает наука сегодня [IV].

Так вот, и у программистов, и у шахматистов цена ошибки растет, так сказать, с классом игры и размером ставки, и бывает иногда очень высокой. Вспомните загубленную из-за ошибки программиста американскую космическую ракету ценой в миллионы долларов. Вспомним партию Рубинштейн — Алехин, кажется, 1931 года, когда гениальный Акиба после проигрыша слег в психушку на 30 лет — до конца жизни. Вспомните нашумевшую в свое время пресловутую «проблему 2000 года», когда уже не отдельного программиста, а всю программисткую братию обвиняли чуть ли не в предстоящем конце света (у самих программистов на этот счет было другое мнение, но они помалкивали — еще бы, такая громкая да ещё халявная реклама). А наш земляк, алма-атинец Миша Мухин, первый казахстанский претендент на мировую шахматную корону, умерший в 28 лет будто бы от инсульта. Я хорошо помню его, какой это был подвижный, весёлый, обаятельный парень. (И даже игрывал с ним, игра шла в одни ворота — в мои, это были хорошие уроки для меня). Не зря Эйнштейн называл шахматы на высоком уровне «жестокой формой подавления интеллекта соперника».

Во-вторых, шахматы оказались превосходным «подопытным кроликом» для кибернетиков — основоположников, и не только. Все сегодняшние игровые программы, в том числе обыгравшая Каспарова, следуют алгоритму Клода Шеннона. Есть еще алгоритм Ботвинника, но об этом после. Да и мне довелось быть свидетелем первого чемпионата мира среди компьютеров, когда первым, и увы, единственный раз, чемпионом стала советская ЭВМ (эта самая ЭВМ находилась в Институте проблем управления, а я там проходил преддипломную практику, это было в 1974 году).

И еще о компьютерных программах: видимо, существует глубокая аналогия между мутациями, ошибками природы в генетических кодах, и ошибками в сложных компьютерных системах (см. об этом подробнее «Голем XIV» и «Сумму технологии» Станислава Лема.), между генетическим кодом живого существа — и текстом программы «без исходного кода».