«ОПУСЫ». Часть 1

Убийство Мирбаха, или Лучшая защита – нападение

1

Подписание большевиками Брестского мира, хотя и вызвало большую напряженность в отношениях между центром и региональными Советами, а также между большевиками и левыми эсерами (входившими в правительство), но не привело к резкому разрыву из-за того, что Брестский мир по своей сути был лишь полугодичным перемирием между Россией и Германией. В конце июня 1918 года этот срок оканчивался и вставал вопрос о возобновлении боевых действий.

Этот вопрос должен был стать главным на Съезде Советов, собиравшемся 6 июля 1918 года в Москве. Левые эсеры приняли решение добиваться возобновления боевых действий вплоть до открытой борьбы против большевиков в случае неполучения большинства голосов на Съезде.

Официальная историография описывает эти события как мятеж левых эсеров. Но ряд фактов заставляет усомниться в такой трактовке событий. Началом «мятежа» принято считать убийство левым эсером Яковом Блюмкиным германского посла в России графа Мирбаха. Об этом практически сразу узнают лидеры большевиков и лично выезжают в германское посольство для выражения соболезнований, В то же время «организаторы убийства» спокойно собираются в зале, ожидая начала заседания Съезда Советов. Узнали они о террористическом акте от большевиков, когда их начали арестовывать! Как это могло произойти? Ведь провокация с убийством посла была бы понятна в случае провала позиций эсеров на съезде. Но они были уверены в победе!

Другим интересным фактом является то, что боевые отряды левых эсеров, которые начали движение к Москве, арестовывались и обезоруживались в момент их прибытия на городские вокзалы! Эти отряды должны были прибыть к моменту окончания Съезда и для них столь раннее начало противостояния было явной неожиданностью.

Третьим обстоятельством можно считать результат суда над участниками «мятежа», в результате которого был расстрелян ряд лиц вроде бы второстепенных, а главный исполнитель террористического акта Яков Блюмкин был не просто помилован, но и занимал в дальнейшем важные посты в ВЧК. Супертеррорист Блюмкин впоследствии был все же расстрелян, но случилось это уже после его встречи с Львом Троцким, высланным Сталиным из Советского Союза в 1929 году. Сталин знал, что Блюмкин способен на любой террористический акт, и боялся его.

Конечно, есть и второстепенные малообъяснимые факты, такие как поддельная подпись Дзержинского на удостоверении Блюмкина. Мало того, что Блюмкин на день совершения теракта был начальником отдела охраны иностранных посольств и у него было настоящее удостоверение, но официальным участником мятежа был заместитель Дзержинского по ВЧК Александров. Он вполне мог поставить свою подпись под любым документом! Но там была все же подпись Дзержинского.

Странно выглядит со стороны позиция руководителя фактически единственного боеспособного отряда левых эсеров – отряда Попова, дислоцировавшегося в Москве. Он то арестовывает (?) Дзержинского, то вдруг отпускает его. Кстати, сам он, хотя и осуждён официально и приговорён к расстрелу как враг народа, тем не менее, исчез навсегда. Осуждён и приговорён он был заочно, и мне не известна его дальнейшая судьба.

И уж совсем странно выглядит отказ Дзержинского от исполнения обязанностей председателя ВЧК сразу после описываемых событий. Тем более, что отказ основывался на «моральных причинах».

Из вышеизложенного напрашивается определенный вывод: такое развитие событий больше устраивало большевиков, чем эсеров! Большевики не надеялись на благополучный для них исход Съезда Советов, но даже в этом случае они знали, что сжатая пружина противоречий с регионами и левыми эсерами распрямится и приведет к открытому вооруженному противостоянию. И большевики решили ударить первыми! Сейчас тяжело установить, кто был автором этого дьявольского плана – Ленин, Троцкий, Свердлов или Дзержинский, но всё было разыграно как по нотам… В течение нескольких десятков часов было сломлено сопротивление внутренней правительственной оппозиции, боевые отряды обезоружены, а лидеры партии арестованы практически без потерь со стороны большевиков! Съезд Советов был сорван, так и не приняв никакого решения по вопросу о войне. А это давало возможность продлить перемирие или начать переговоры о мире.

Но власть на местах принадлежала не большевикам, и практически все региональные Советы объявили о начале вооруженной борьбы с большевиками. Так образовался фронт Гражданской войны, который мы все хорошо знаем из учебников истории. Но нигде в этих учебниках мы не найдем ни даты начала этой войны, ни описания того, как этот фронт вдруг образовался, без боёв пройдя по территории практически всей России, где ранее «триумфально шествовала» Советская власть.

Иван Васильев